Иоанн Богослов. Евангелист Иоанн, в христианских религиозно-мифологических
представлениях любимый ученик Иисуса Христа,
наряду с Петром занимающий центральное место
среди двенадцати апостолов; по церковной
традиции, Иоанн Богослов - автор четвёртого Евангелия (Евангелие от Иоанна),
трёх посланий и Апокалипсиса («Откровение Иоанна Богослова»;
в действительности эти сочинения являются сочинениями различных авторов).
Иоанн Богослов - сын галилейского рыбака Заведея и жены его Саломии,
одной из мироносиц, младший брат (или брат-близнец?) Иакова Старшего; он
был учеником Иоанна Крестителя, присутствовал
при его словах об Иисусе («вот агнец божий») и после них пошёл за Иисусом
(церковная экзегеза отождествляет его с тем, кто пристал к Иисусу вместе
с Андреем Первозванным, Ио. 1,35-40). Вместе с Петром и своим братом Иоанн
Богослов присутствовал при воскрешении Христом дочери Иаира (Мк.
5,37), а также при преображении Христа (Матф. 17,1;
Мк. 9,2; Лук. 9,28) и молении о чаше (Матф. 26, 37;
Мк. 14,33). Вместе с братом Иоанн Богослов получил от Христа (Мк.
3, 17) прозвище Воанергес, т. е. «сыны Громовы» (наличие и характер
предполагаемой некоторыми исследователями связи с мифологическим мотивом
близнецов как сыновей грома проблематичны; в некоторых древних рукописях
прозвище отнесено ко всем шести парам апостолов). По-видимому, однако,
прозвище это имеет в виду присущую братьям яростную пылкость в том, что
касается мессианских чаяний торжества и возмездия (так, когда самаритянское
селение отказывается принять Христа, братья хотят по примеру Илии
свести на селение огонь с небес). Во время тайной вечери Иоанн Богослов
«возлежал на груди Иисуса» (Ио. 13,23; церковная традиция единодушно отождествляет
Иоанна Богослова с учеником, «которого любил Иисус»); сам Пётр, не решаясь
спросить Христа, к кому относится пророчество того о предателе среди учеников
(Иуде Искариоте), просит Иоанн Богослов
высказать этот непроизнесённый вопрос (13, 24-25).
Предание отождествляет с Иоанном Богословом ученика (Ио. 18, 15), который
вместе с Петром последовал за Христом после его ареста и, пользуясь старым
знакомством, прошёл сам и провёл Петра во двор дома первосвященника Анны.
Его твёрдость в эти часы представляет контраст робости и отчаянию других
апостолов. Из всех апостолов об одном лишь Иоанне Богослове («ученике,
которого любил Иисус», Ио. 19, 26) говорится, что он стоял на Голгофе
у креста; умирая, Христос завещал Иоанну Богослову сыновние обязанности
по отношению к деве Марии (позднейшие толкователи
поясняли, что девственность Иоанна Богослова делала его особенно достойным
хранителем девственности Марии и что в его лице Мариею были усыновлены
все христиане, но прежде всего такие, как он, девственники). Впоследствии
Иоанн Богослов был наряду с Иаковом Младшим и Петром одним из «столпов»
иерусалимской первообщины (Гал. 2, 9). Таково общецерковное предание, предполагающее
очень долгую жизнь Иоанна Богослова (более 100 лет, по некоторым версиям
- около 120); сохранились следы локального предания, по которому И. В.
был казнён вместе со своим братом. В преданиях рассказывается также, что
во время царствования императора Домициана Иоанн Богослов был схвачен и
сослан на остров Патмос, где, согласно Апокалипсису (1,9), имел видения
о конечных судьбах мира (отсюда популярная в живописи североевропейского
Ренессанса иконография Иоанна Богослова как визионера на Патмосе, а также
возможность для названия этого острова быть символом откровения, как в
стихотворении Ф. Гёльдерлина «Патмос»). Согласно римской легенде, популярной
в средневековой Европе, ссылке предшествовали истязания и попытки умертвить
Иоанна Богослова у Латинских ворот Рима; однако ни яд (ср. обещание Христа:
«и если что смертоносное выпьют, не повредит им», Мк. 16, 18), ни кипящее
масло не смогли повредить святому (поэтому западное искусство часто изображало
Иоанна Богослова с сосудом в руках, из которого исходит демон яда в виде
змейки, а также в котле с маслом, под которым разложен костёр, - мотив,
также особенно характерный для северного Ренессанса и фиксированный в начале
цикла гравюр А. Дюрера на темы Апокалипсиса). Различные легенды связаны
с заключительным периодом жизни Иоанна Богослова, который приурочивается
к Эфесу. Согласно одной из них (рассказанной Климентом Александрийским,
рубеж 2 и 3 вв.), Иоанн Богослов обратил в одном малоазийском городе некоего
юношу, который, однако, затем поддался действию безудержных страстей и
кончил тем, что стал главарём разбойников, уйдя в горы. Иоанн Богослов,
узнав об этом, отправился в горы, был схвачен разбойниками и приведён к
главарю. Тот при виде Иоанна Богослова пустился бежать, но старец, напрягая
все силы, гнался за ним и слёзно умолял покаяться; разбойник, тронутый
этими мольбами, начал аскетические подвиги покаяния, и Иоанн Богослов разделял
с ним подвиги и всячески утешал его. Таинственными легендами окружён конец
жизни Иоанна Богослова. Относящиеся к нему слова Христа «если я хочу, чтобы
он пребыл, пока приду» (Ио. 21, 22) подавали повод полагать, что он, подобно
Еноху, Мельхиседеку
и Илие, чудесно сохранён для грядущего мученического подвига во времена
антихриста (заранее увиденные им в откровении на Патмосе). Его прощание
с людьми отмечено таинственностью мистерии: он выходит из дома с семью
ближайшими учениками, ложится живым в могилу, обращаясь к ученикам: «привлеките
матерь мою землю, покройте меня!» Ученики целуют его, покрывают землёй
до колен, снова целуют, засыпают до шеи, кладут на лицо плат, целуют в
последний раз и засыпают до конца. Когда узнавшие об этом христиане из
Эфеса пришли и раскопали могилу, они нашли её пустой (ср. мотив пустого
гроба в топике воскресения Христа). Однако на месте могилы каждый год 8
мая появлялся тонкий прах, имевший целительную силу. Представление о живущем
в затворе до последних времён И. Б. литературно использовано в «Трёх разговорах»
В. С. Соловьева (образ «старца Иоанна»).
Для христианской церкви Иоанн Богослов - прототип аскета-прозорливца,
«духоносного старца», также как апостол Пётр - прототип христианского «пастыря»,
иерарха (в католичестве - папы). С именем Иоанна Богослова в теологии,
литературе и иконографии (особенно православной) связаны таинственные,
мистические мотивы. Византийские авторы прилагают к нему слово «мист» (термин,
еще в дохристианские времена означавший посвящённого в мистерию; ср. церк.-слав.
«таинник»). Традиция подчёркивает девственничество Иоанна Богослова, его
особую аскетическую «освящённость» и посвящённость, делающие Иоанна Богослова
более других лично близким Христу и пригодным для восприятия и возвещения
особенно глубоких тайн веры (начало Евангелия Иоанна с учением о домирном
бытии логоса и др.) и тайн будущего (Апокалипсис). Возлежание на груди
Христа во время тайной вечери понималось как выражение предельно интимного
общения мистика с богом. Если Пётр представляет экзотерическую, всенародную
сторону христианства (исповедание веры, данное всем), то Иоанн Богослов
- его эзотерическую сторону (мистический опыт, открытый избранным). Отсюда
значение образа Иоанна Богослова как для церкви, стремившейся дополнить
«начало Петра» «началом Иоанна Богослова», так и для еретических, антицерковных
течений (например, для гностиков 2 в., которые охотно освящали своё литературное
творчество именем И. В., или для катаров 11-13 вв.), полемически противопоставлявших
начало Иоанна Богослова началу Петра.
Для западноевропейского искусства Иоанна Богослова - безбородый, нежный,
чувствительный, немного женственный юноша (не только в евангельских сценах,
но даже позднее, напр. на Патмосе; впрочем, есть исключения). Византийско-русская
икона знает его таким разве что в сцене тайной вечери; вообще же это погружённый
в мистическое созерцание старец с бородой и огромным лбом. Символ Иоанна
Богослова как евангелиста - орёл.
В соответствии с раннехристианским апокрифом «Деяния Иоанна Богослова»
восточно-христианская иконография придаёт ему ученика Прохора, под диктовку
записывающего его Евангелие.
Отзывы
Читайте также:
Эсфирь
Эсфирь, Eсфирь (евр. Esther,), в иудаистической мифологии героиня,
спасшая свой народ в эпоху владычества персидского царя Ксеркса
(именуемого в Библии Артаксерксом); главный персонаж Книги Есфири, ... подробнее
Ахи Будхнья
Ахи Будхнья (др.-инд. «змей глубин»), персонаж ведийской мифологии, обладающий
змеиной природой. В «Ригведе» упоминается 12 раз в гимнах «Всем богам»,
обычно в связи с Аджа ... подробнее
Нимврод
Нимврод, Нимрод, Немврод, в ветхозаветной мифологии богатырь и охотник,
сын Хуша (Куша) и внук Хама. В книге Бытия приводится поговорка:
«сильный зверолов, как Нимврод, перед господом [богом]»; его ... подробнее
Фаон
Фаон, в
греческой мифологии лесбосец, который, перевозя богиню Афродиту,
не взял с неё платы и получил в награду чудесное снадобье, сделавшее его
юным и прекрасным, так что все женщины в ... подробнее
Дриоп
Дриоп, в греческой мифологии сын речного бога Сперхия, царь и эпоним
племени дриопов, причисляемых мифографами к союзникам лапифов.
Отец Дриопы. На архаичность образа указывает
буквальное значение ... подробнее
