Иов, в иудаистических и христианских преданиях страдающий праведник,
испытываемый сатаной с дозволения Яхве; главный персонаж
ветхозаветной книги Иова. Страдающий праведник - центральный образ древних
литератур Ближнего Востока (ср. вавилонскую поэму «О невинном страдальце»,
египетскую «Сказку о двух братьях» и др.). Судя по упоминанию в ветхозаветной
книге Иезекииля (нач. 6 в. до н. э.),. имя Иов было наряду с именами Ноя
и Даниила обозначением (на уровне ходячей
поговорки) образцового праведника (Иез. 14, 14 и 20).
Датировка книги Иова неясна (5-4 вв. до н. э.?), а структура и становление
текста в известном нам объёме представляет много нерешённых проблем; не
исключено присутствие в составе книги более раннего материала и более поздних
вставок (вероятно, речи Элиу, описания бегемота и левиафана и др.). О Иове
сказано, что он был «прост, и праведен, и богобоязнен, и далёк от зла»
(Иов 1, 1; здесь и ниже перевод автора, цитируется по книге «Поэзия и проза
Древнего Востока», М., 1973); вначале возникает образ искренней истовости
богатого патриархальною главы рода, неуклонно блюдущего себя от греха и
во всём поступающего как должно. Называется число его сыновей, дочерей,
скота, причём всё время повторяются сакральные числа семь,
три, пять, выражающие идею совершенства, законосообразности, гармонической
стабильности (1, 2-3). При встрече с сатаной Яхве спрашивает: «Приметило
ли сердце твоё раба моего Иова? Ведь нет на земле мужа, как он» (1, 8).
Сатана возражает, что благочестие Иова корыстно, поскольку Яхве охраняет
его благосостояние; едва этому будет положен конец, кончится и преданность
Иова богу. Яхве принимает вызов и позволяет сатане начать испытание, запрещая
ему только посягать на саму личность Иова (1, 12). Четыре вестника беды
поочерёдно сообщают Иову о гибели его ослов, овец и верблюдов вместе с
пастухами и погонщиками, наконец, сыновей и дочерей (1, 14-19). И. раздирает
на себе одежду, обривает главу в знак траура, повергается на землю и произносит
слова, достойные его прежней истовости: «Господь дал, господь и взял -
благословенно имя господне!» (1, 21). Сатана снова предстаёт перед Яхве
и предлагает распространить испытание на тело Иова, на его «кость» и «плоть»
(2, 4- 5). Яхве снова даёт согласие, требуя только, чтобы Иову была сохранена
жизнь, и сатана наводит на Иова страшную болезнь (традиционно понимаемую
как проказа); «и взял Иов черепок, чтобы соскребать с себя гной, и сел
среди пепла» (2, 8). Вера Иова в справедливый божественный миропорядок
вступает в мучительный конфликт с его знанием о своей невинности (и невинности
многих несчастных, на чьи страдания открываются его глаза; см. 3, 17-22;
24, 3-12), вплоть до сомнения в божественной справедливости. На один выход
из этого конфликта указывает жена Иова: «похули бога и умри» (2, 9). Противоположный
выход предлагают трое друзей Иова (их горячим, саркастическим спором занята
большая часть книги Иова - главы 3-31): если всякое страдание есть налагаемое
богом наказание, то Иов должен умозаключить от своего страдания к своей
виновности. Но Иов решительно возражает друзьям: «Или вы для бога будете
лгать и неправду возвещать ради него, в угоду ему кривить душой, в споре
выгораживать его?» (13,7-8). После «докучных утешителей» (16,2) в спор
с Иовоом вступает молодой мудрец Элиу (Элигу), переводящий проблему на
иной уровень: страдание посылается богом не как кара, но как средство духовного
пробуждения. Последнее слово в споре принадлежит Яхве, который вместо всякого
рационалистического ответа забрасывает Иова вопросами о непостижимом устройстве
космического целого, не измеримого никакой человеческой мерой (главы 38-41;
выделяется описание чудищ бегемота и левиафана,
40, 10-27; 41, 1-26). Иов объявляет о своём смиренном раскаянии. Приговор
Яхве признаёт правоту Иова перед друзьями, говорившими о боге «не так правдиво»
(42,7), как он; Яхве соглашается помиловать друзей только по молитве Иова
(42,8). После молитвы Иова близкие приходят утешать его и осыпать его дарами
(42, 11). Яхве возвращает Иову всё богатство в сугубой мере, у Иова рождаются
новые семь сыновей и три дочери (42, 13). В этом новом блаженстве Иов живёт
ещё 140 лет и умирает, «насытясь днями» (42, 16-17).
Земля Уц, названная родиной Иова, тождественна то ли арамейским областям
на севере Заиорданья, то ли Хаурану, то ли Эдому; во всяком случае, Иов
по крови и географической локализации настолько близок к иудейско-израильской
сфере, чтобы входить (вместе с прочими персонажами книги Иова) в круг почитателей
единого бога, насколько и далёк от этой сферы, чтобы являть собою тип «человека
вообще», образец как бы «естественной» праведности.
В Септуагинте книга Иова имеет приписку, в которой со ссылкой на «сирийскую
книгу» сообщается, что первоначальное имя Иова - Иовав (эдомитское имя?;
ср. Быт. 36, 33), его родина - Авситида «на пределах Идумеи и Аравии»;
даётся генеалогия Иова, восходящая в пятом колене через Исава к Аврааму.
В талмудической литературе Иов служит предметом разноречивых суждений.
По-разному определялось время книги Иова - от времён Авраама,
Иакова или Моисея до времён Эсфири.
Высказывалось также мнение, что повествование о нём - притча («машал»).
По одной из версий, Иов своими силами познал Яхве, служил ему из любви,
праведностью превзошёл даже Авраама; в талмудическом трактате Сота 35а
сообщается, что его смерть оплакивалась всем народом Израиля. По другому
мнению (резко противоречащему тексту книги), он был врагом Израиля - языческим
пророком, посоветовавшим фараону приказать повитухам убивать всех новорождённых
еврейских мальчиков; этим он будто бы и заслужил свои страдания (трактаты
Сангедрин 106а и Сота 11а; такая роль сближает Иова с Валаамом). Продолжительность
испытания Иова определяется Мишной в 1 год, а позднеиудейским грекоязычным
апокрифом «Завещание Иова» - в 7 лет; продолжительность всей жизни Иова
- 210 лет.
О трансформации образа Иова. в исламе см. в ст. Аййуб.
В европейском средневековье этот образ односторонне воспринимался как идеал
примерной покорности. В изобразительном искусстве 17 в. можно отметить
картину Ж. де Латура «Иова и его жена». «Пролог на небесах» к «Фаусту»
Гёте - явное подражание началу истории Иова. Более скрытое использование
топики книги Иова проходит сквозь роман Ф. М. Достоевского «Братья Карамазовы»
(споры Ивана и Алёши о страданиях невинных и «неприятии мира»; вопрос о
том, может ли грядущая «осанна» изгладить бывшую неправду, прямо связываемый
старцем Зосимой с библейским рассказом о Иове). В стихотворной драме американского
писателя А. Мак-Лиша «Джи Би» (1958) герой - состоятельный американец,
в серии несчастий теряющий детей, имущество и здоровье; его утешители пользуются
резонёрскими аргументами психоанализа, социологии и модной теологии.
Отзывы
Читайте также:
Щидургу-хаган
Шидургу-хаган, Шитыр тульгун - хан, в монгольской мифологии тангутский
государь, волшебник и знаток
природных тайн (аналогичен Цогтай-хану). В мифологических
сюжетах о Чингисхане
Шидургу-хаган ... подробнее
Ай-Алек
Ай-алек – в мифологии мочика (индейцев Южной Америки) культурный герой,
божество, покоритель земледелия (образ реконструирован по вазописи, название
условно). Ай-алек очищает землю от ... подробнее
Сфенебея
Сфенебея, Стенобея, в греческой мифологии дочь ликийского царя Иобата
(или аркадского Афида, Apollod. Ill 9, 1), супруга тиринфского царя Прета
(согласно варианту, женой Прета была Антея, Нот. II... подробнее
Керсаспа
Керсаспа, в иранской мифологии герой-дэвоборец, из рода Сама, сын Триты,
«вооружённый палицей» («Ясна» IX). Имя Керсаспа отражает культ коня (аспа
- «конь»). Керсаспа - победитель трёх ... подробнее
Марья Моревна
Марья
Моревна (девица Синеглазка, Царь-девица, Усоньша-Богатырша, Белая Лебедь
Захарьевна)
Общее название женщины - богатырши, героини русских сказок.
Образ героини - богатырши представлен во ... подробнее
